Несколько лет назад принятие закона о персональных данных наделало много шума. Для государства, частного бизнеса и граждан эта сфера совсем новая и во многом малопонятная. Между тем с персональными данными приходится постоянно сталкиваться на практике.
С момента принятия указанного закона прошло достаточно времени, чтобы оглянуться и провести анализ наиболее интересных дел из арбитражной практики, которую наработали суды.
Сразу напомним, что часть 3 статьи 25 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» (далее – Закон о персональных данных) обязывает до 1 июля 2011 года привести в соответствие с требованиями данного закона информационные системы персональных данных, созданные до 1 января 2011 года. Вступление этого положения в силу не один раз откладывалось на более поздний срок.
И каждый друг о друге знает…
Одно из положений пункта 2 статьи 67 Гражданского кодекса обязывает участников хозяйственного общества (ООО, ОДО ОАО, ЗАО) не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности общества. Каких-либо еще пояснений на этот счет в кодексе нет. При этом понятно, что речь идет преимущественно о коммерческой тайне, а также о персональных данных участников общества. Высшие арбитры только в начале 2011 года дали свои разъяснения по поводу применения вышеприведенной нормы.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в информационном письме от 18 января 2011 г. № 144 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров о предоставлении информации участникам хозяйственных обществ» пояснил: если документы, которые требует предоставить участник, содержат конфиденциальную информацию о деятельности общества (в т. ч. коммерческую тайну), само общество до передачи нужных документов и (или) их копий вправе потребовать выдачи расписки. В ней участник подтвердит, что предупрежден о конфиденциальном характере получаемой информации и об обязанности ее сохранять.
Если же участник требует предоставить документы, которые содержат иную охраняемую законом тайну (государственную, банковскую, налоговую и т. п.), то общество предоставляет ему лишь выписки из таких документов. Соответствующая негласная информация должна в них отсутствовать. Одновременно общество обязано сообщить участнику, на каких основаниях оно отнесло информацию из документов к охраняемой законом тайне.
Требование акционеров о предоставлении для ознакомления списка лиц (его копии), имеющих право на участие в общем собрании, вполне законно и исполнимо. Отказ со ссылкой на Закон о персональных данных неправомерен. К такому выводу пришли арбитры в постановлении ФАС Дальневосточного округа от 5 мая 2011 г. № Ф03-1458/2011 по делу № А73-11786/2010.
А вот еще интересный пример. Предприятие, являясь участником общества с ограниченной ответственностью с долей в уставном капитале 24 процента, обратилось к нему с письменными запросами, в которых просило предоставить для ознакомления помимо бухгалтерской и налоговой документации договоры на управление и содержание жилых домов, перечисленные в приложении к агентскому договору, заключенному предприятием и ООО.
На свои запросы предприятие получило отказ. Суд постановил: предоставление участнику общества права знакомиться с бухгалтерскими документами общества (в том числе первичными), содержащими информацию обо всех совершенных обществом сделках, предполагает и право ознакомиться с такими сделками (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 7 февраля 2011 г. по делу № А63-2771/2010).
Важно
Право участника хозяйственного общества на информацию не ограничено лишь возможностью ознакомления с определенным перечнем документов. Оно также включает в себя возможность получения копий этих документов, так как это необходимо ему для участия в управлении делами общества.
Пожалуй, дальше всех пошли судьи ФАС Северо-Кавказского округа в постановлении от 21 января 2011 г. по делу № А63-2758/2010. Они сослались на решение этого же суда, но по другому делу (постановление от 14 декабря 2010 г. по делу № А32-18173/2009). Ситуация примерно та же: участник хозяйственного общества (предприятие – ООО) требует предоставить ему налоговую декларацию по УСН, бухгалтерский баланс с приложениями, отчет о прибылях и убытках с приложениями, книги учета доходов и расходов, «первичку», кассовую книгу, аудиторское заключение, договоры на управление и содержание жилых домов, перечисленные в приложении к агентскому договору между предприятием и обществом.
Вывод, на который сослались арбитры, таков:
1) право участника общества на ознакомление с документами общества является неограниченным (!);
2) возможность разглашения участниками общества конфиденциальной информации о его деятельности третьим лицам не может служить основанием для отказа в предоставлении для ознакомления документов и вообще получении информации о деятельности общества;
3) невыполнение участником общества (его представителем) обязанности не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности общества не является основанием для отказа в предоставлении документов. В судебном решении указано на два варианта развития событий:
а) применение мер гражданско-правовой ответственности, либо
б) исключение из числа участников общества.
Как было отмечено ранее, чтобы «прищучить» нерадивого участника, хозяйственное общество вправе потребовать дать расписку, в которой он подтвердит, что предупрежден о конфиденциальности получаемой информации и об обязанности ее сохранять и не разглашать.
«Замахнулся»
Но возможна и третья ситуация, когда участник общества просит (или требует) предоставить ему документы, которые содержат персональные данные физических лиц, вступивших в правоотношения с обществом. Это могут быть другие участники, руководство компании, контрагенты, клиенты и др. Например, такие данные необходимы ему для обращения в суд, как того требует процессуальное законодательство, либо нужны сведения о размере вознаграждений таких лиц. Как обществу поступить в этой ситуации?
А если указанные сведения необходимы участнику для защиты своих прав и интересов? Например, он хочет оспорить сделку с конкретным лицом либо хочет обратиться в суд с иском к члену совета директоров/наблюдательного совета общества, единоличному исполнительному органу общества, временному единоличному исполнительному органу общества, члену коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и к управляющему, по поводу возмещения причиненных обществу убытков.
Как указано в пункте 15 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 января 2011 г. № 144, во всех последних случаях испрашивать согласия физических лиц нет необходимости. Закон о персональных данных этого не требует.
Но, как говорится, всему есть свои пределы: постановлением ФАС Московского округа от 14 января 2010 г. № КА-А40/14463-09 по делу № А40-38438/09-17-269 арбитры разрешили обществу не предоставлять по запросу акционера копию трудового договора (контракта) с генеральным директором общества наряду с другой затребованной бухгалтерской и прочей документацией.
Судьи пояснили: в соответствии со статьей 67 Трудового кодекса и статьей 3 Закона о персональных данных трудовой договор является документом, содержащим персональные данные работника. Специальным законом в части предоставления персональных данных работника являются нормы не Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», а нормы трудового законодательства (ст. 88 и 90 ТК РФ). Ими на передачу указанных данных третьим лицам установлен запрет.
В пункте 1 статьи 89 Закона № 208-ФЗ действительно приведен подробный перечень документов, доступ к которым общество обязано обеспечить акционерам. Но договоры (контракты) с руководителем в перечне прямо не поименованы.
Кстати, размер дохода (заработной платы), который указан в трудовом договоре, – тоже персональные данные (постановление ФАС Московского округа от 29 апреля 2010 г. № КА-А40/4062-10 по делу № А40-159104/09-93-1333).
Мобильный вопрос: прошлое и настоящее
Если гражданин считает, что имеет место нарушение правил обращения с его персональными данными, он, скорее всего, подаст в суд иск о взыскании с фирмы компенсации за причинение морального вреда. При этом ему придется доказать наличие физических и нравственных страданий, которые его мучили. На практике это довольно сложно; суды часто дают отказ. Например, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 марта 2008 г. № 09АП-1647/2008-ГК по делу № А40-33797/07-47-306: истец не смог доказать причинение ему морального вреда указанием на конверте его номера мобильного телефона и номера лицевого счета.
В постановлении ФАС Центрального округа от 29 апреля 2010 г. по делу № А36-4748/2009Т арбитры вывели общее резюме относительно правовой урегулированности отношений судебных приставов с персональными данными пользователей мобильной связи. Его суть такова: действующим законодательством не предусмотрена возможность обработки персональных данных абонентов сотовой связи ни путем сбора этих сведений судебным приставом-исполнителем (без согласия субъекта персональных данных), ни путем передачи их операторами связи судебным приставам-исполнителям. Более того: не установлены цели и условия получения этих данных, не определен круг субъектов, персональные данные которых подлежат обработке, и полномочия оператора. Именно поэтому судебные приставы-исполнители не имеют права запрашивать, а оператор сотовой связи предоставлять им информацию, составляющую персональные данные абонентов. Данное правило распространяется не только на номера мобильных телефонов, но и на договоры оказания услуг сотовой связи (постановление ФАС Центрального округа от 25 мая 2010 г. по делу № А48-4571/2009).
А в постановлении ФАС Центрального округа от 30 апреля 2010 г. по делу № А08-10779/2009-17 судьи не стали лезть за словом в карман и прямо указали, что сведения об абонентском номере не помогут приставам взыскать денежные средства или исполнить иные требования исполнительных документов.
Приведенная арбитражная практика складывалась повсеместно именно в таком ключе – суды постоянно отказывали требованиям судебных приставов-исполнителей. Все дело в том, что на тот момент персональные данные без согласия лица могли быть предоставлены лишь уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности. Федеральная служба судебных приставов к их числу не относилась. Такой вот пробел был в Законе о персональных данных…
Важно
Информация о степени родства граждан, зарегистрированных в одном жилом помещении, относится к категории персональных данных. В соответствии с Законом о персональных данных она может передаваться третьим лицам только с согласия гражданина.
Федеральный закон от 27 июля 2010 г. № 213-ФЗ внес изменения в Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 118-ФЗ «О судебных приставах» и статью 64 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве». Судебных приставов наконец-то наделили полномочиями получать персональные данные от операторов связи и иных подобных организаций. Изменения начали действовать с 10 августа 2010 года.
Вообще судебные приставы-исполнители в своей работе по поиску информации о должниках и их имуществе руководствуются соответствующими методическими рекомендациями, которые утверждены Федеральной службой судебных приставов 30 ноября 2010 года (№ 02-7). Они разработаны с учетом Закона о персональных данных, так как подразумевают не только интернет-серфинг (поиск), но и обработку, а также использование найденных сведений.
Так просто, что уже сложно
Закон не требует обеспечивать конфиденциальность персональных данных в случае их обезличивания, а также в отношении общедоступных персональных данных (часть 2 ст. 7 Закона о персональных данных). Данная норма сформулирована настолько обобщенно, что на практике возникает много вопросов и спорных ситуаций.
Пример 1
Банк включил в кредитный договор положение, согласно которому в случае неисполнения (ненадлежащего исполнения) заемщиком обязательств по настоящему договору, в том числе по погашению кредита, уплате процентов и комиссии за обслуживание и сопровождение кредита, банк вправе распространять об этом факте, а также о заемщике, информацию среди неограниченного круга лиц.
Названное положение договора прямо противоречит нормам действующего законодательства и ущемляет права заемщика–потребителя, так как информация об операциях, счетах и вкладах клиентов банка не относится к обезличенным либо общедоступным сведениям (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26 августа 2010 г. по делу № А70-4459/2010).
Подобными нарушениями грешат не только банки, но и, к примеру, организации, предлагающие услуги кабельного телевидения.
Пример 2
В договор о предоставлении платных услуг доступа к сети кабельного телевидения (публичный договор) компания включила положение о размещении персональных данных (Ф.И.О., адрес, телефон, паспортные данные) абонента в средствах массовой информации в случае наличия задолженности по абонентской плате.
Включение в договор такого положения является нарушением действующего законодательства и ущемляет права потребителей услуг компании (постановление ФАС Дальневосточного округа от 13 ноября 2010 г. № Ф03-7476/2010 по делу № А51-5351/2010).
Что значит «письменное согласие»?
Интересная ситуация и важный вывод приведены в постановлении ФАС Северо-Западного округа от 13 декабря 2010 г. по делу № А56-73636/2009.
Кредитная фирма (заказчик) и фирма-исполнитель заключили договор на оказание информационно-консультационных услуг. Согласно ему, исполнитель обязался оказывать заказчику услуги, связанные с предоставлением анкет-запросов физических лиц на подбор ипотечных кредитов. Договором определено, что исполнитель предоставляет заказчику такие анкеты-запросы в электронном виде. Потенциальные клиенты кредитной фирмы заполняют их на нескольких заранее определенных интернет-ресурсах. При этом анкеты должны соответствовать параметрам, указанным в приложении к договору.
Суд указал: в соответствии с условиями пункта 1 статьи 6, пункта 1 и пункта 4 статьи 9 Закона о персональных данных их обработка может осуществляться только с согласия субъектов персональных данных. При этом данным законом определено два способа получения согласия:
1) принятие субъектом персональных данных решения на обработку своих данных своей волей и в своем интересе;
2) получение согласия субъекта персональных данных в письменной форме.
В данном случае физические лица (потенциальные клиенты на получение ипотечного кредита) при заполнении анкеты-запроса в письменном электронном виде на веб-ресурсах последовательно отвечали на вопросы анкеты, которая включает в себя сведения о персональных данных. Свои данные они предоставляют не только с целью получения ипотечного кредита, но и обработки персональных данных (т. к. кредит предоставляет непосредственно банк, а не кредитная фирма). Затем данные физические лица отправляли анкету в электронном виде кредитной фирме, которая в свою очередь имела непосредственный доступ в административную часть порталов указанных веб-ресурсов под профилем «Руководитель офиса».
Судьи пришли к выводу: отправив свои данные по указанному алгоритму заполнения анкеты, физические лица фактически выразили свое согласие на передачу своих персональных данных. Это означает, что при обработке персональных данных указанных лиц исполнитель получал их письменное согласие в смысле, определенном пунктом 4 статьи 9 Закона о персональных данных. Такой порядок не нарушает положения указанного закона.
Важно понимать, что приведенный вывод суда носит отнюдь не частный характер. Ведь на месте кредитной фирмы и исполнителя могут оказаться практически любые организации, желающие с помощью Интернета расширить круг клиентов и заблаговременно сформировать устойчивый спрос на свои товары, работы, услуги.
Напоследок напомним, что само по себе заключение от имени фирмы публичных договоров с гражданами не свидетельствует о согласии последних на распространение их персональных данных третьим лицам (постановление ФАС Уральского округа от 18 марта 2010 г. № Ф09-1736/10-С1 по делу № А34-5785/2009).
В.Е. Закаречкин, независимый аналитик