В России все чаще говорят о необходимости изменения Налогового кодекса. Действующий документ был создан 30 лет назад и не содержит в себе положений, регулирующих действующий порядок взаимодействия компаний между собой и с инспекторами. О том, каким может быть новый Налоговый кодекс, редакция журнала «Расчет» поговорила в интервью с Кирой Гин, управляющим партнером юридической фирмы «Гин и партнеры», и Тимуром Гуляевым, членом палаты налоговых консультантов, управляющим партнером TBS Legal.
— Журнал «Расчет»: Не так давно были сообщения, в которых анонсировалось изменение Налогового кодекса. Причина трансформации в том, что текущему документу 30 лет, за это время, особенно в последние годы, произошло много изменений и в обществе, и в экономике, стало очень много цифры. Поэтому главный налоговый документ пора адаптировать под современные реалии. Согласны ли вы с этим утверждением?
Тимур Гуляев: Да, нормативная база не должна отставать от текущего положения дел. И мы видим в последние годы активное внедрение технологий, это и запуск «Госуслуг», и появление огромного числа разных сервисов на сайте ФНС, все большее распространение получает передача электронных документов.
Новации действительно очень удобны и эффективны. Поэтому я считаю, что Налоговый кодекс как один из базовых документов в сфере экономики должен соответствовать текущей реальности.
Кира Гин: Абсолютно согласна. Более того, в других странах, включая те, где технологии получили хорошее развитие, отмечают, что в России самая цифровая налоговая служба. Сделано много удобных продуктов, например, личный кабинет налогоплательщика, сервисы подачи деклараций, получение налогового вычета.
Думаю, что система электронного документооборота налогоплательщика с инспекцией – это тоже большой шаг вперед. Поэтому сейчас нужно взять устаревший текст НК РФ и привести его в соответствие с новыми реалиями.
Будущее цифровое развитие
— Ж.Р.: Более того, технологии же не замерли на месте, они развиваются. Поэтому через какое-то время появятся новые инструменты для работы бизнеса, для взаимодействия компаний и с налоговой службой, и с другими ведомствами. Значит ли это, что в НК РФ нужно заложить основу для будущего цифрового развития?
К.Г.: Да, определенно. Другой вопрос, что издалека сложно понять, какие электронные инструменты мы будем использовать в будущем.
Т.Г.: Соглашусь. Инновации внедряются стремительно, поэтому положить в текст Кодекса фундаментальные, далеко идущие идеи, которые будут реализованы через 5–10 лет, сейчас кажется сложным. Тем не менее можно определить базовый набор функций, вектор развития.
— Ж.Р.: Есть ли сегодня какие-то сложности в работе, которые созданы законодательными ограничениями и которые можно скорректировать в тексте нового НК РФ?
К.Г.: Мне как налоговому юристу не хватает более точных и ясных формулировок по автоматизации. Но я знаю, что эта часть изменений точно планируется, власти намерены описать порядок сдачи электронных документов.
Т.Г.: На мой взгляд, сегодня не хватает нового определения смысла слова «документ». Сейчас это материальный носитель. Поэтому сегодня документ на бумажном носителе и электронный документ могут восприниматься как разные налоговые сущности.
Даже сейчас компаниям необходимо введение особых оговорок в договор, где прописан механизм принятия стороной электронных документов. Требуется перечислить спектр критериев, в соответствии с которыми информация будет признаваться как документ. Это базовая, фундаментальная дефиниция.
К.Г.: Сейчас в статье 160 Гражданского кодекса указано, что оформление сделок в письменной форме допускается в электронном виде или при помощи иных технических средств. По сути это описание обмена документами. Этому положению около 20 лет.
Еще пять лет назад никто толком не мог понять, как этот электронный документооборот должен выглядеть, чтобы можно было достоверно определить «лицо, выразившее волю», это цитата из нормы. Вы наверняка знаете, что иногда стороны указывают в договоре, что обмениваются данными по электронной почте. Но в случае конфликта, так было не раз, одна из сторон заявляет, что электронный ящик был взломан или что к нему потерян доступ.
В этом смысле сегодня наше бизнес-сообщество далеко шагнуло вперед. Однако проблемы все же бывают, преимущественно вот из-за таких словоформ в законах, которые описывали процессы, окончательно сформировавшиеся только недавно.
— Ж.Р.: При этом у нас появляется все больше и больше новых стандартных форм электронных документов, например, недавно была утверждена стандартная форма договора, появляются формы для кадрового учета, открываются личные кабинеты для бизнеса, скоро будет запущен цифровой профиль предпринимателя и т. д.
К.Г.: Совершенно точно развитие технологий будет набирать скорость. Например, если взять ту же налоговую службу, которая автоматизировала общение с налогоплательщиками, то можно констатировать, что ФНС вырвалась вперед в этом вопросе. То есть даже взаимодействие между юрлицами сегодня выглядит менее передовым, чем те инструменты, которые использует ФНС.
Т.Г.: Да, кстати, еще не все компании перешли на электронный документооборот. И это – некорректная практика, у нас есть клиент, который только переходя на ТКС при взаимодействии с клиентами смог оставить в компании 17 миллионов рублей. Так что электронный документооборот – вещь на самом деле очень удобная. Но в слишком быстром распространении технологий есть и недостатки.
Например, бумажный документ вы подписываете собственноручно, поэтому всегда можно установить, кто именно ставил свой автограф. Что же касается электронных документов, то это подписание через техническое средство, флешку, которая в коллективе может переходить из рук в руки. Этот момент нужно очень точно описывать в НК РФ, потому что необходимо избежать каких-либо пороков воли через использование технических средств.
— Ж.Р.: Но вы же всегда знаете, где лежит ваш паспорт?
Т.Г.: Конечно.
— Ж.Р.: Потому что все мы понимаем, что это наша зона ответственности, и в случае если паспорт потеряется, нужно немедленно об этом сообщить правоохранителям. Поэтому то, что вы говорите про ЭЦП, которая может переходить из рук в руки, кажется, не является вопросом технологий, это скорее из области цифровой культуры.
К.Г.: Соглашусь, пока что электронный документооборот не особенно воспринимается как что-то серьезное, не все принимают эти файлы как юридически значимый документ, с помощью которого ты действительно выражаешь свою волю.
Т.Г.: Да, наверняка многие , кто уже перешел на ЭДО, сталкивались с тем, что клиенты просят продублировать файл на бумаге.
Развитие налоговой системы
— Ж.Р.: Давайте обсудим будущие режимы налогообложения. За последние годы появилось несколько новых, например, НПД и АУСН, во многом эти системы, кажется, основаны на цифровизации, при этом они используют простой и понятный для налогоплательщика язык. Вероятно, нужно заложить в НК РФ возможности расширения подобных цифровых систем налогообложения.
Т.Г.: Да, Налоговый кодекс должен стать гибким. Системы налогообложения, адаптированные для плательщиков, кажутся более привлекательными. Платить налоги должно быть просто и понятно, аналогичный принцип нужно применять к способам направления отчетности и к средствам расчетов. Это базовый принцип, который должен соблюдаться.
— Ж.Р.: Если мы посмотрим вокруг, то заметим, что почти все сервисы становятся гибкими, мы можем настроить под себя мобильный тариф, в банке можем выбрать из большого количества разных продуктов и подобрать для себя оптимальный, в онлайн-кинотеатре – собрать пакет услуг, который нам наиболее выгоден. Возможно, что в будущем режимы налогообложения станут такими же гибкими, они будут адаптироваться под каждую группу плательщиков.
Т.Г.: Налоговая система должна быть абсолютно удобной для всех участников процесса, потому что если вы стоите перед чем-то неповоротливым и тяжелым, то очевидно, что вы захотите от этого отойти.
А если вы видите, что система удобна, комфортна, понятна, что она справедливая и логичная, то выбор будет сделан в пользу этих продуктов. И тут в выигрыше окажутся все – государство, потому что оно получает большие суммы налогов, и бизнес, потому что может работать, заниматься своим собственным результатом, не ломая себе голову, как заплатить налоги. Это правильный вектор.
К.Г.: Я вспоминала сейчас прошлогоднее сообщение ФНС, когда ведомство только начинало разработку нового налогового режима для малого бизнеса, речь об АУСН. Помните, инспекторы проводили опросы, чтобы выяснить, насколько новый режим будет востребован, налоговая служба узнала мнение предпринимателей.
Кроме того, что меняется сама система, она становится еще и выгодной, в России для ведения малого и среднего бизнеса сегодня действительно очень выгодные условия. Использовать АУСН можно до 60 миллионов рублей выручки, при этом с компании снимают почти все обязанности по ведению учета и передаче отчетности.
Т.Г.: А для крупных компаний действует налоговый мониторинг, который помогает сократить риски.
— Ж.Р.: На ваш взгляд, что точно нужно учесть властям, работая над новым Налоговым кодексом?
Т.Г.: Самое главное, нужно устранить правовую неопределенность отдельных норм. Найти такие очень легко, нужно внимательно изучить судебную практику. Есть случаи, когда арбитры трактуют один и тот же закон по-разному, это значит, нет единообразного представления о применении нормы. И это создает некую темную зону для юристов и предпринимателей. Нужно ликвидировать эту пустоту, правила должны быть понятны каждому участнику рынка.
К.Г.: Соглашусь. Более того, формулировки в законах лучше не менять; конечно, есть поправки, без этого законодательство не может эволюционировать, но есть такие изменения, которые вызывают удивление, например, в некоторые статьи иногда добавляется буквально одно или два слова.
Нам, юристам, остается только развести руками, потому что смысл и цель таких изменений остаются непонятными.