Как защитить бизнес от силовиков

За последние два года в России приняли сразу несколько законов, направленных на либерализацию уголовного законодательства в сфере экономики. Эффект есть, но кардинально изменить отношения бизнеса и правоохранительных органов не удалось. Причин тут несколько. Среди них ряд «хитростей», на которые следователи продолжают идти, чтобы отправить коммерсантов за решетку.

В конце 2015 года, выступая перед Федеральным собранием, Владимир Путин подчеркнул, что избыточная активность правоохранительных органов мешает деловому климату в России. Президент отметил, что только 15% из 200 000 уголовных дел по экономическим преступлениям в нашей стране заканчиваются приговорами.

При этом абсолютное большинство, 83% предпринимателей, на которых были заведены уголовные дела, полностью или частично потеряли бизнес, сказал глава страны: «То есть их “попрессовали”, обобрали и отпустили».

Президентская терминология примечательна тем, что как бы сознательно отсылает нас к подвыпившему Ипполиту из «Иронии судьбы», которого добрые люди то ли подобрали и обогрели, то ли подогрели и обобрали. Отсылает, чтобы было не так страшно. Не вдаваясь в подробности относительно этого самого «попрессовали». Вместо подробностей – как бы лукавая усмешка и пожимание плачами: мол, ну да, правоохранители – ребята шаловливые, ну да ничего, мы им пальцем-то погрозим, они, глядишь, больше и не будут, наверное. И мороз по коже у тех, кто уже прошел через «попрессовали», а особенно у тех, кого после этого так и не отпустили – именно от этой лукавой усмешки.

Чтобы изменить такую ситуацию и разработать дополнительные гарантии защиты прав бизнесменов, в начале 2016 года президент распорядился создать рабочую группу по мониторингу и анализу правоприме­нительной практики в сфере предпринимательства.
В нее вошли представители президентской администрации и силовых ведомств, а также главы четырех ведущих бизнес-организаций – РСПП, «Деловой России», «Опоры России» и ТПП. 

Новый орган подготовил в помощь коммерсантам проект поправок в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, который президент подписал уже летом того же года. Напомним об основных изменениях.

Читайте также «Предпринимательские преступления декриминализируют»

Штраф вместо реального срока

Когда бизнесмен совершил экономическое преступление впервые, его освободят от уголовного наказания, если он возместит ущерб в федеральный бюджет. Список составов, по которым можно сделать предпринимателям такую поблажку, достаточно широк: от ограничения конкуренции и манипулирования рынком до преднамеренного или фиктивного банкротства.
Размер возмещения составляют двукратная сумма ущерба либо двукратный размер дохода, полученного в результате совершения преступления, вместо ранее существовавших пятикратных.

«Возбудиться» стало сложнее

Увеличился размер ущерба, по которому квалифицируют «экономическое» преступление. Крупный ущерб увеличен с 1,5 до 2,25 млн рублей, особо крупный – с 6 до 9 млн рублей.

Вырос минимальный порог для возбуждения уголовного дела о неуплате налогов. Сумма неуплаченных налогов, с которой против предпринимателя инициируют уголовное преследование, увеличилась с 2 до 5 млн рублей.

Печать – в камеру!

Арестованным бизнесменам разрешили приглашать в СИЗО нотариуса, чтобы оформить доверенности на управление бизнесом. Часто бывает, что при аресте главы фирмы рушится бизнес, так как дело встает. Никто не может принять никакого решения, потому что не вправе этого делать. Теперь нотариус сможет прямо в СИЗО оформить доверенность на управление бизнесом.

Свидания с нотариусом предоставляются без ограничения их числа и продолжительности. Сколько надо, столько нотариус и пробудет. И сколько раз требуется, столько и придет. Сотрудникам казенных домов разрешено наблюдать за встречей, но запрещено прослушивать разговор.

При этом УПК запрещает совершение нотариальных действий в отношении имущества, денежных средств и иных ценностей, на которые может быть наложен арест. Так что провести какие-то сомнительные сделки у арестованного не получится.

Наказание за «прессинг»

Добрались и до пресловутого «попрессовали» – по поручению главы государства разработали меры по усилению ответственности силовиков за необоснованное преследование бизнеса. Соответствующий законопроект эксперты написали уже осенью 2016 года, а в декабре депутаты его приняли. Документ внес поправки в статью 299 Уголовного кодекса РФ о привлечении заведомо невиновного к уголовной ответственности. Максимальный срок лишения свободы за такое преступление вырос с пяти до семи лет. А отягчающим обстоятельством стали незаконное возбуждение уголовного дела для воспрепятствования предпринимательской деятельности и фактический крах бизнеса из-за уголовного преследования, которое следователь инициировал из корыстной или иной личной заинтересованности. Такие действия правоохранителей решили наказывать лишением свободы на срок от 5 до 10 лет.

Значимые разъяснения по «экономическим» преступлениям утвердил в то же время и Пленум Верховного суда РФ. В постановлении объяснялось, как следственным органам и судам отграничить мошенничество в предпринимательской деятельности от обычного бизнеса на свой страх и риск. Кроме того, документ защищал коммерсантов от переквалификации «коммерческих» преступлений в «простое» мошенничество. Такой прием правоохранителей лишал бизнесменов ряда законных гарантий и позволял следствию «давить» на предпринимателей.

Перечисленные изменения дали свои плоды уже к началу 2017 года. Количество уголовных дел в России, возбужденных в отношении предпринимателей, стало постепенно уменьшаться, заявил на Российском инвестиционном форуме в Сочи уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов. Он сообщил, что за вторую половину 2016 года снизилось и число лиц, находящихся по экономическим статьям в СИЗО: «Их стало меньше на 23%». В январе 2017 года не менее позитивную тенденцию для бизнесменов отметил и Генпрокурор Юрий Чайка. По его словам, число осужденных в России за экономические преступления за последние пять лет сократилось в четыре раза.

Читайте также «Давление на бизнес усиливается»

Предложение от Верховного суда

Политику по либерализации уголовного законодательства в обсуждаемой сфере осенью 2017 года продолжил Верховный суд РФ. Пленум ВС РФ разработал законопроект в помощь коммерсантам, которых беспричинно долго держат под стражей. Действующая редакция УПК вообще запрещает такую меру пресечения для экономических преступлений. Но на практике следователи, чтобы обойти запрет, переквалифицируют «предпринимательские» составы на «общие», и суды могут с этим согласиться. Чтобы пресечь такую «хитрость», судьи предложили конкретизировать понятие преступления, совершенного в сфере экономической деятельности: «Преступление в сфере экономической деятельности совершает ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо член органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности».

Кроме того, законопроект Верховного суда РФ призван переломить тенденцию, когда подозреваемые и обвиняемые находятся в СИЗО долгие месяцы и годы без особых причин, а следователи не ведут по их делу активную работу. Чтобы продлить срок содержания под стражей, следователь должен будет указать не только мотивы, но и конкретные следственные действия, которые он хочет провести. Правоохранителю придется отчитаться и о том, почему не выполнил их ранее. Госдума уже приняла перечис­ленные поправки в первом чтении.

Старые песни

Итак, мы остановились на том, что в 2016 году количество «экономических» дел сократилось. Однако в 2017-м кривая снова поползла вверх. Об этом свидетельствует статистика, собранная в докладе «Уголовное преследование по экономическим делам – 2017», который подготовил экспертный центр бизнес-омбудсмена. При этом до суда доходит менее 20% таких дел, указывается в документе. Эти цифры основаны на результатах мониторинга судебной практики и данных ФСИН с МВД. В докладе подчеркивается не только рост дел по «мошенническим» составам, но и новая тенденция – против предпринимателей стали все чаще инициировать уголовное преследование за невыплату зарплат (ст. 145.1 УК РФ). Эксперты считают эти дела средством давления на бизнес, так как приговоры за подобные преступления выносятся только в 15% случаев.

Либерализация без результатов

Таким образом, констатируют практикующие адвокаты, на практике обсуждаемые законодательные изменения ни к чему не привели. То есть нормы либерализации экономических преступлений есть, а либерального правоприменения не наблюдается. Суды все так же заключают предпринимателей под стражу, все так же следователи несколько месяцев удерживают предметы и документы, не признавая их вещественными доказательствами в установленный срок, все так же правоохранители отказывают в свиданиях с нотариусами без объяснения мотивов, которыми они руководствуются. У всей кампании по гуманизации есть одна основная проблема: отсутствует корреляция между буквой закона и правоприменительной практикой. Это если по-научному. А по-простому – строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. К сожалению, ни правоохранители, ни суды, вплоть до верховного, очень часто не желают видеть признаки предпринимательской деятельности даже в самых очевидных ситуациях. Как и раньше, удовлетворяются ходатайства следователей о заключении под стражу, основанные лишь на тяжести предъявленного обвинения.

«Терминологические фокусы» следователей

Приведем несколько уловок следователей, на которые те идут в резонансных делах, чтобы отправить предпринимателей за решетку. Например, в действиях бизнесмена вместо статьи 159 Уголовного кодекса РФ – «Мошенничество» усматривают признаки статьи 210 – «Организация преступного сообщества», что в 100% случаев позволяет поместить неугодного в СИЗО.

Вторая по популярности уловка – вывод конкретных дел из-под категории «предпринимательская деятельность». Например, по статье 201 Уголовного кодекса РФ – «Злоупотребление полномочиями в коммерческой или иной организации» обвиняемого могут заключить под стражу, хотя сама диспозиция этой нормы указывает на возможность совершения такого преступления в сфере предпринимательской деятельности. Этим законодательным противоречием нередко пользуются вершители предпринимательских судеб.

Предложения по выравниванию ситуации

1) Мораторий на изменение УК и УПК РФ на срок от двух до пяти лет.

2) Постоянное обучение сотрудников правоохранительных органов, совершенствованием их квалификации для постепенной смены ценностных ориентиров, уход от палочной системы.

3) Работа с бизнес-сообществом и населением. Предприниматели должны понимать, что зарабатывают на людях и должны уважительно относиться к обществу, другие должны перестать видеть в бизнесе исключительно «воров».

4) Учитывать момент прекращения применения бизнесменом неоднозначных схем работы и добровольность отказа предпринимателя от использования таких вариантов в пользу более прозрачных и добросовестных. В ряде случаев подобные обстоятельства должны расцениваться как смягчающие или выступать условием для прекращения уголовного преследования предпринимателя. Например, с выплатой судебного штрафа. Дело в том, что применяя неоднозначную, но вроде бы законную схему сейчас, предприниматель рискует быть обвиненным в том или ином преступном злоупотреблении спустя несколько лет. В качестве примера можно взять конкретную сферу бизнеса: в настоящее время строители понимают, что не стоит брать бюджетные деньги. А если взяли и они вдруг закончились до сдачи объекта, то достраивать недвижимость придется за счет своих средств. Иначе велик риск получить обвинение в мошенничестве. Несколько лет назад подобных рисков не усматривалось.

5) Изменить методику доследственных проверок и оперативно-разыскной деятельности (ОРД). До сих пор недобросовестные полицейские могут практически безнаказанно оказывать давление на бизнес даже без возбуждения уголовного дела. Это происходит в ходе доследственных проверок и ОРД, когда допускается получать объяснения от лиц, обследовать помещения, изымать предметы и документы. Отличие таких действий от допроса, обыска и выемки может увидеть только профессиональный юрист. А для бизнесмена это то же самое давление, но лишь без риска быть заключенным под стражу (пока).

6) Покончить с «избирательностью» следствия и правосудия, которое не позволяет установить единые «правила игры» для бизнеса и правоохранителей. Часто приходится слышать от бизнесменов оценку, что предпринимателю, против которого возбудили уголовное дело, просто не повезло: ведь его конкуренты работают по аналогичным в данной отрасли бизнеса правилам. Нужно четко установить, что средства уголовно-правовой защиты должны применяться только там, где невозможна защита нарушенного права гражданско-правовыми средствами. Пока этого не будет, возможны сценарии, когда по заказу заинтересованных лиц уголовным преступлением будут называть любую хозяйственную операцию.

7) Восстановить реальный контроль за правоохранителями со стороны суда. Положительно повлиять на ситуацию могло бы также возвращение ряда надзорных функций прокуратуре.

Ночью не гулять, посторонним не звонить

Это не практические советы – это новые меры пресечения, альтернативные заключению в СИЗО. Буквально только что приняли. Теперь в Уголовно-процессуальном кодексе РФ появилась новая статья 105.1 – «Запрет определенных действий».

Согласно ей, по ходатайству следователя или дознавателя подозреваемому и обвиняемому может быть запрещено приближаться к определенным объектам ближе установленного расстояния, общаться со свидетелями и потерпевшими, выходить из дома в установленные периоды времени, а также пользоваться услугами связи – телефоном и почтовыми отправлениями.

При этом вызвать скорую помощь, полицию или аварийно-спасательную службу подозреваемый и обвиняемый все же сможет. Также закон не ограничивает его в общении по телефону со следователем, дознавателем и контролирующим органом.

В новом законе также подчеркивается, что во время домашнего ареста подозреваемый или обвиняемый должен находиться в изоляции от общества в жилом помещении, «в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях». Кроме того, отмечается в документе, за ним должен обязательно осуществляться контроль.

«Запрет определенных действий в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения», – говорится в пояснительной записке к федеральному закону.

При этом суд может обязать подозреваемого или обвиняемого соблюдать несколько запретов одновременно.

Контролировать соблюдение запретов будет ФСИН. Срок действия ограничений будет зависеть от тяжести преступления: от 12 месяцев для небольшой и средней тяжести и до 36 месяцев в случае особо тяжких преступлений. При нарушении меры пресечения суд вправе сменить ее на более жесткую и отправить нарушителя под домашний арест или в СИЗО.

Власти считают, что закон «О запрете определенных действий» снизит госрасходы на содержание подозреваемых и обвиняемых в СИЗО, а также число выплат в счет возмещения вреда за нарушение прав личности при заключении под стражу.

В большинстве случаев суд отправляет человека ждать приговора в СИЗО, а не назначает домашний арест. Люди, считающие, что их отправили в изолятор незаконно, обжалуют решение суда в ЕСПЧ, который зачастую удовлетворяет заявления россиян. Поэтому одна из задач новой статьи в УПК – сокращение репутационных потерь, связанных с заявлениями россиян в ЕСПЧ.

Юристы сходятся во мнении, что поправки существенно облегчат участь обвиняемого или подозреваемого. Само по себе введение такой меры, как запрет определенных действий, благоприятно для отечественного правосудия. Это позволит снизить число лиц, содержащихся под стражей.

Однако это произойдет, только если правоохранительные органы и суды будут применять новую меру в сочетании с домашним арестом и залогом.

Пока тенденции обратные – заключение под стражу остается самой популярной мерой пресечения, даже когда есть все возможности оставить обвиняемого на свободе.

Эксперты отмечают, что запрет на совершение определенных действий доказал свою эффективность за рубежом. Особенно хорошо это видно на примере США, где широко применяется охранный ордер, который представляет собой запрет приближаться к конкретному лицу.

Тюрьма – спасение от налогов

И напоследок будет к месту поведать о любопытном судебном решении, которое одних (большинство) просто позабавит, а других (см. статистику по заключенным предпринимателям) искренне порадует. Итак, Верховный суд РФ в своем определении от 04.04.2018 № 306-КГ18-2499 признал, что за время отбывания ИП уголовного наказания страховые взносы, налоги и пени начислять нельзя.

Суть спора заключалась в следующем: ПФР начислил ИП страховые взносы за все время отбывания наказания в местах лишения свободы. За неуплату страховых взносов бедолаге также были начислены пени и штраф. Набежало свыше 178 000 рублей. При этом ПФР ссылался на выработанную судебную практику, согласно которой неосуществление ИП предпринимательской деятельности не освобождает от уплаты налогов и прочих обязательных платежей.

Оспаривая решение фонда, предприниматель отметил, что страховые взносы ему были начислены за 2010–2016 годы, когда он отбывал наказание за преступление по Уголовному кодексу РФ в местах лишения свободы. Вести предпринимательскую деятельность он не мог по не зависящим от него обстоятельствам.

Соответственно, уплачивать обязательные платежи у него также не имелось никакой возможности. Вина в неуплате взносов у него отсутствовала, поэтому и штраф с пенями были доначислены неправомерно.

В свою очередь ПФР настаивал: единственное, что может освободить предпринимателя от обязанности по уплате взносов и налогов – это ликвидация индивидуального предпринимателя. Предприниматель же не отказался от своего статуса. Следовательно, он обязан уплачивать взносы на общих основаниях.

Верховный суд признал доводы ПФР необоснованными. Суд указал, что принудительный порядок взыскания страховых взносов осуществляется в отношении ИП, зарегистрированных в качестве таковых с целью осуществления предпринимательской деятельности.

Если ИП прекращают осуществлять предпринимательскую деятельность после начала очередного расчетного периода, размер взносов определяется исходя из стоимости страхового года пропорционально количеству календарных месяцев по месяц, в котором утратила силу госрегистрация ИП.

Спорные взносы и штрафы были доначислены за период 2010–2016 годов. В данный период предприниматель отбывал наказание в местах лишения свободы.

Следовательно, он не мог осуществлять предпринимательскую деятельность в силу непреодолимых обстоятельств. Более того, не мог он и в установленном порядке своевременно отказаться от статуса индивидуального предпринимателя.

Соответственно, в подобных ситуациях оснований для начисления обязательных платежей не имеется.

Сергей Данилов, корреспондент «ПБ»

---

Читать оригинал